Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
История любого храма – это биографии многих десятков, сотен различных людей. Это и поколения прихожан, чью генеалогию изучают по метрическим и исповедным книгам. Это духовенство – члены причта, служившие в приходе. Но особенно стоило бы отметить мастеров, чьим искусством и талантом строился, благоукрашался храм.
В сложившихся реалиях о них, как правило, мало что известно, имена давным-давно забыты, а произведения, в силу трагических событий отечественной истории, бесследно утрачены, а проще сказать – уничтожены. Но изучение деятельности мастеров – это культурная память местности, сведения о прежних связях с другими регионами и возрождение памяти о конкретных примечательных людях. Весьма богата в данном отношении история Казанской церкви села Заозерья. Хотя имеющийся в наличии набор информации фрагментарен – затрагивает период конца XVIII – середины XIX веков.
Ко времени освящения в храме обязательно должны были присутствовать иконостас и вся необходимая утварь, но сведений об изначальном убранстве первой половины XVIII века крайне мало. В конце столетия происходят изменения – изготавливается новый предалтарный иконостас. К сожалению, не выявлена информация об артели резчиков, но представляют немалый интерес сведения о позолотных работах. 23 октября 1796 года, церковный староста Яков Афанасьев сын Ермаков, управляющие вотчинами князей П.И. Одоевского и Г.С. Волконского Алексей Микулин и бурмистр Яков Иванов, мирские люди и церковнослужители заключили договор с московскими купцами 3-й гильдии из Панкратовской слободы Иваном Фёдоровым сыном Хрипуновым и Григорием Васильевым сыном Машаровым «в том селе Заозерье в церкви Казанския Божия Матери вызолотить вновь построенный во оной церкви иконостас самым лутчим золотом». Стоимость работ и материала (книжек сусального золота) составляла две тысячи рублей.
Важно отметить, что в период XVII – начала XIX веков в Угличском крае позолотные работы выполняли преимущественно московские мастера. Лишь позднее, наряду с приезжими, появляются и местные позолотчики. При этом с давних пор были местные живописцы – обычно из числа посадских жителей и духовенства. Среди них важное место занимает Сергей Флегонтов – сын дьячка Спасо-Преображенского собора. В 1773 году он участвовал в поновлении росписей Успенского собора Московского Кремля. В период 1777-1792 годов в сане диакона служил в церкви Царевича Димитрия «на крови». Затем был перемещён в Николосухопрудскую церковь, где, вероятно, состоял до конца жизни. В истории заозерского храма его имя примечательно тем, что в период 1798-1799 годов Сергей Флегонтов выполнил иконы для главного предалтарного иконостаса.
Если продолжить обзор убранства храмовой части, можно отметить, что стенопись выполняется лишь полвека спустя после замены иконостаса. 11 июня 1853 года церковный староста, вотчины умершей подполковницы Епифановой крестьянин деревни Черепенина Пётр Иванов Наумов, с согласия священно- и церковнослужителей и всех приходских людей заключил контракт с дворовым человеком села Ворошилова Угличского уезда, вотчины коллежской советницы Арнаутовой – Сергеем Харитоновым. Мастер должен был произвести вновь стенное письмо «в настоящей холодной того села церкви по новому плану и по новой штукатурке, на церковную кошельковую сумму, из собственных, его подрядчика, лучших и прочных материалов, ценою за тысячу рублей серебром, на следующих условиях: 1) Стены по просушке штукатурки проварить, как следует, варёным маслом, потом зашпаклевать столько раз, сколько нужно будет, выровнять и вычистить пемзою. 2) Сделать на карнизах над главами Спасителя и Божией Матери сияния из червоннаго золота. 3) Означенную работу производить с совершенною прочностию и высоким искусством, без всякой фальши. Если же где оная будет усмотрена, тогда снова переделать ему подрядчику на свой счёт; то, в чём окажется фальшь или отступление от правильности и изящности живописнаго искусства. … и всю работу окончить к 15 октября сего 1853 года».
Добавим, что Сергей Харитонов являлся подрядчиком и цеховым мастером, имевшим дозволение Калязинской ремесленной управы «для свободного производства живописным мастерством за № 31, записанным в Книгу мастеров под № 41».
К сожалению, росписи храмовой части, выполненные в 1853 году, не сохранились до нашего времени – почти полностью осыпались в советский период, когда Казанский храм использовался не по назначению, был доведён до ветхого и крайне безобразного состояния. В 1879-1880 годах пристраивается новый алтарь, – следовательно, сохранившиеся в нём клейма с изображениями святителей выполнены в более поздний период.
Вскоре после завершения росписей прихожане и причт решают вновь заменить иконостас. Установленный в 1790-х годах мог обветшать или по какой-то причине перестал удовлетворять. 6 июня 1855 года церковный староста, угличский 2-й гильдии купец Василий Гаврилов Серебряков оформляет контракт с ярославским мещанином Михаилом Семёновым Стрелковым на изготовление нового иконостаса. Необходимо отметить, что М.С. Стрелков происходил из крепостных крестьян села Заозерья. Он, его отец и братья на протяжении нескольких десятилетий преемственно занимались иконостасным ремеслом и стали одними из крупнейших и известнейших мастеров Ярославской губернии. В данном случае ему предстояло потрудиться для родного села.
Замена иконостаса осуществлялась по указу Ярославской Духовной Консистории от 27 апреля 1855 года, утверждённому архиепископом Нилом; в соответствии с планом и фасадом, данными М.С. Стрелковым и также одобренными архиереем.
В договоре с мастером определялся ход работ: «1) …сделать новый иконостас с резьбою по представленным мною резным образцам, прочно и в лучшем виде. Иконы же, как местные, так и во всех ярусах иконостаса должны оставаться те же. 2) Употребить на устроение оного иконостаса для столярства лес сухой сосновый, а для резьбы самый лучший липовый, на его, Стрелкова, кочт… за всю эту работу получить мне от церковного старосты 1100 рублей серебром».
Срок определён – с 10 июня 1855 года по 20 мая 1856 года. Упомянутый в документе чертёж сохранился до нашего времени и находится в собрании Угличского музея. На чертеже можно видеть четырёхъярусный колончатый иконостас в эклектичном стиле середины XIX века со значительным влиянием барокко, богато декорированный насыщенной фигурной резьбой.
Следующим этапом должны были стать позолотные работы. Для них церковный староста подрядил ярославского мещанина Дмитрия Петрова Истомина. Он нередко работал совместно с М.С. Стрелковым, поэтому два контракта были заключены одновременно – 6 июня 1855 года. В документе говорилось: «…в селе Заозерье в настоящей холодной церкви во имя Казанския Божия Матери всю новую резьбу и новые колонны в иконостасе вызолотить на полимент своим самым лучшим полузолотниковым червонным золотом. Столярство же, резьбу и колонны в первом ярусе вызолотить трёх четвертным червонным золотом. А весь прочий иконостас и столярство, и резьбу вызолотить, таким образом, как представлена мною проба на гладь и резьбу, не отступая на самую малость от представленной пробы… За всю работу золотарную получить мне от церковного старосты 2800 рублей серебром».
Изначально предполагалось сохранить иконы, созданные в 1798-1799 годах Сергеем Флегонтовым, но в январе 1856 года заключается условие с Романом Фёдоровым Виноградовым на написание икон для нового иконостаса. Это был не рядовой мастер, а живописец-подрядчик Императорской Санкт-Петербургской Академии художеств, имевший законное свидетельство на право работ.
Можно уточнить, что Р.Ф. Виноградов происходил из крепостных крестьян Романово-Борисоглебского уезда, с детства занимался рисованием и живописью, был вольнослушателем Императорской Академии художеств. В 1855 году по решению Академического Совета получил звание неклассного художника (именно на этом этапе работал в Заозерье). Затем в 1858 году удостоен звания академика. Некоторое время проживал в Ярославле, затем в конце 1840-х годов переехал в Ростов, где записался в мещанское общество и живописный цех. Им было выполнено немало заказов ростовских храмов, в дальнейшем трудился в Санкт-Петербурге и пригородах.
В тексте контракта содержатся следующие сведения: «для нового иконостаса в настоящей холодной во имя Казанския Божия Матери церкви, на пожертвованную церковным старостою Васильем Гавриловым Серебряковым сумму, из собственных его подрядчика материалов, ценою за четыреста рублей серебром, на следующих условиях: 1) Художник Виноградов обязан написать в первом ярусе иконостаса на шести новых досках Двунадесятые праздники, по два праздника на доске. Во втором [ярусе] святых Апостолов, на шести же досках, по два лика на доске. В третьем святых Пророков на шести же досках, по два лика на каждой. В четвёртом ярусе святых Праотцов, на шести же досках, по два лика на доске. В пятом ярусе шесть икон Страстей Христовых, именно: Снятие со креста Спасителя, Пригвождение ко кресту, Лобзание Иудино, Моление о чаше, Несение креста, Приведение к Пилату. Еще шесть икон для царских врат: в средине Благовещение Божией Матери, четырёх Евангелистов и Тайную Вечерю. Три иконы в середине над царскими вратами, именно: икону Божией Матери, сидящей на престоле, Спасителя с предстоящими и Господа Саваофа. Наверху Распятие с предстоящими. Всего сорок три иконы. 2) Все означенные иконы написать греческим письмом, соображаясь с представленною пробою двух икон Божия Матери. Фон всех означенных икон вызолотить на полимент червонным золотом. Для написания икон употребить и старые доски, ежели которые окажутся прочными, впрочем, так, чтобы совершенно с оных очистить старую подготовку. 3) Означенную работу производить с совершенною прочностию и лучшим искусством, без всякой фальши, а ежели же где оная будет усмотрена, то снова переделать ему подрядчику на свой счёт. То, в чем окажется фальшь или отступление от правильности и изящности, от греческаго живописнаго искусства. И всю оную работу кончить не позже августа месяца сего 1856 года».
Это отнюдь не единственный пример работы мастера столичного уровня в селе Заозерье. В январе 1839 года староста Илларион Герасимов нанял московского цехового живописца Василия Петрова Шманаева. Мастер должен был написать и вызолотить иконы во вновь установленный иконостас придела Святого Пророка Илии, который располагался в северной части прежней трапезной – до кардинальной перестройки 1860-х годов. В.П. Шманаев происходил из Переславля, из семьи потомственных живописцев. Очевидно, ему удалось достичь значительных успехов, записаться в число московских мастеров.
Приведённые сведения – лишь отдельные документально установленные эпизоды насыщенной событиями истории храма. Над его убранством трудилось немало других мастеров – как приезжих, так и угличан. События ХХ века привели к полной утрате когда-то великолепного интерьера, состоявшего из многих художественных произведений.
