Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
Старинная архитектура овеяна ореолом таинственности. Изящные формы храмов и купеческих домов невольно пробуждают интерес к людям, создавшим их. Очень долго архитектурное наследие Угличского края было, по сути дела, безымянным – здание в таком-то стиле, такого-то времени и более ничего. Несмотря на значительные научные наработки минувшее вовсе не спешит расставаться со своими секретами.
В популярной литературе порой встречается идеализированное представление о старых мастерах – увлечённых творцах прекрасного, черпающих силы от самой природы и противостоящих гнетущей реальности. Касаясь существа вопроса, едва ли можно усомниться, что строительные подрядчики прежних столетий не особо отличались от современных. Хозяева артелей имели сугубо практические интересы, стремились не упустить любую копейку дохода. Но тем не менее в их деятельности встречались удивительные стороны – редкие универсальность и всеохватность.
Подобные черты характерны для XVI-XVII веков, когда каменное строительство в провинции было редкостью и приглашённым мастерам требовалось выполнять почти весь массив работ. Но впоследствии укоренилось чёткое разделение труда. Как правило, заказчики начинали с заготовки материалов – обращались к изготовителям кирпича, извести, поставщикам камня, леса, железа... Затем нанимали артель каменщиков, которая возводила фундамент, стены и своды. Потом приходил черёд артелей плотников, столяров, кровельщиков. Артель штукатуров-лепщиков отделывала построенное вчерне здание. Печники выкладывали печи. Подобная практика была широко распространена в городском строительстве, но в сельском ещё на рубеже XVIII-XIX веков царила совершенно иная картина. Конечно, избы были легко доступны самим крестьянам и бесчисленным плотникам, но вот возвести храм – задача совершенно иного уровня.
В селе Нефедьеве имелась каменная летняя церковь во имя Святителя Николая Чудотворца, построенная в 1784 году. Наличие лишь холодного храма создавало трудности и неудобства в зимнее время, а потому причт и приходские люди из числа крестьян Экономического ведомства общим приговором решили «построить другую и на другом месте тёплую церковь во именование Святителя и чудотворца Тихона Амафунтского каменную» имеющейся церковной суммой, «а чего недостаёт, собственною приходских людей по раскладке суммою». 20 марта 1800 года об этом они подали прошение в Ярославскую духовную консисторию.
Не дожидаясь официального разрешения, уже 20 мая выбранный от прихода распорядитель работ – строитель Филипп Фёдоров и церковный староста Иван Степанов заключили договор с подрядчиками. Ими явились угличский посадский Дмитрий Фёдоров Кошкин и заштатный служитель Алексеевского монастыря из бывшей подмонастырской слободы Яков Иванов Галашихин. Подрядчики обязались «зделать… во оном селе Нефедьеве вновь каменную тёплую церковь», на постройку которой заготовить материал – «и именно для делания кирпича, построить нам на отведённой, где принадлежит, годной земле сарай, покрыть и пряслины связать. Для обжига кирпича под горн яму выкопать и над горном шатёр зделать и покрыть. В завод воду возить. На делание церкви кирпич обжигать нам подрядчикам…»
Затем с 14 сентября следовало приступить к закладке бутового фундамента, а далее поэтапно выполнять кирпичную кладку стен и сводов, штукатурные работы, «с лица церковь выбелить извёсткою; лопатки и наличники, около окошек выкрасить вохрою жёлтою», сложить две печи в трапезной и алтаре, настлать полы, здание подвести под крышу с карнизом. За поэтапным перечислением скрывается полный цикл работ, который обязалась произвести одна единственная артель. По сути дела, они должны были прибыть на место и из ничего, с нуля целиком построить храм. Нельзя исключить, что по договорам субподряда они могли нанять артели плотников, штукатуров, мастера-печника. Возможно, сельским заказчикам было удобнее работать с одним подрядчиком, принявшим всю полноту ответственности. Но также не исключено, что это были мастера «на все руки», знавшие все строительные ремёсла.
В Угличе в XVII-XIХ веках имелось немало местных строителей, – возможно, среди них были столь универсальные специалисты. Но для возведения значительных, сложных зданий в большинстве случаев привлекали артели из крупных строительных центров – Ярославского уезда, Тверской, Костромской, Нижегородской губерний… В городском строительстве существовала чёткая специализация по видам ремёсел. Равно и кирпич заказывался на местных заводах – практика изготовления артелью каменщиков окончательно сошла на нет в течение XVIII века.
Но в сельском строительстве и пришлые каменщики оказывались универсальными специалистами. Рассмотрим ряд примеров. 16 сентября 1793 года крестьянин Ярославского уезда экономического ведомства Толгобольской волости села Гавшинки Михаил Андреев принял подряд на возведение каменной церкви в селе Клементьеве Угличского уезда. Помимо основных строительных работ оговаривалось: «Кирпич же на сию церковь и колокольню, сколько онаго понадобится, зделать мне Андрееву своим коштом. Внутри же церкви подмазать гладкою щекотурною работою и с лица обелить щёткой… а для делания кирпича сарай построить и к обжигу кирпича печь вырыть».
По договору от 15 февраля 1799 года крестьянин Ярославского уезда Корзина стана деревни Головинское Яков Кузьмин подрядился построить церковь Смоленской иконы Божией Матери в селе Коряеве (местность села расположена на границе Борисоглебского и Большесельского районов, примерно в 15 километрах от Клементьева, на берегу речки Могзы). Несмотря на то, что храм возводился «по плану и фасаду» в договоре тщательно обозначалось устройство здания с размерами, числом окон, деталями завершения. Строительство велось с нуля «под ключ» – помимо обычных для артели каменщиков работ выполнялись все возможные прочие: «Окошек внизу с решётками двенадцать, дверей трои деревянные, которые обить железом, поперёк положить железные полосы с нутряными замками. К настоящей церкви с обеих сторон сделать рундучки со столпами и сводом. Во втором ярусе сделать окошки круглые, шесть с решётками, и во все означенные окна вставить окончины со стёклами. Внизу к окошкам сделать деревянные затворы с закладками. В тёплой церкви в пять окошек по две окончины и печь скласть голландскую. На настоящей церкви сделать четыре фронтона. Крыши на церкви и на колокольне сделать деревянные, а главы обить чешуёю. Кресты и яблоки сделать деревянные и обить аглицкою жестью. В алтаре и в настоящей [церкви] свести своды, а в трапезе накатный потолок. Внутри и снаружи церковь и колокольню подщекатурить и раскрасить по местам краской. Главы окрасить зелёною краскою. Кровли окрасить краской на масле».
Изготовление и поставки материалов между мастерами и заказчиками распределялись следующим образом: «Кирпичу пристойное число наделать им в построенных от нас приходских людей сараях и обжигать нашими приходскими дровами. Для извести взять и перевезти камней и обжечь нашими приходскими дровами. Яму для обжига извести вырыть нам приходскими людьми. Железо для связей, для работы кирпичной и каменной инструмент – всё их подрядчиков. Принадлежащий лес, сколько в него потребно будет для кровли и кружал, и лесов, и накатов, нам, приходским людям. Песок для кирпичной работы и кладки церкви и подвозка всякому материалу – наша приходских людей, а вода – оных подрядчиков».
6 сентября 1798 года крестьянин Ярославского уезда деревни Турова Николай Васильев Широков договорился со священниками, вотчинными бурмистрами, церковным старостой и другими ответственными лицами из числа прихожан церкви села Ильинского «что в Поречье» построить каменную ограду по образцу села Вощажникова Ростовского уезда. «И ту ограду от бута вышиною в полтора аршина, толщиною в два кирпича с половиною. Столпы толщиною в три кирпича, вышина тех столпов от стенок полтора аршина. На тех четырёх стенах сделать по одним воротам, из них одни большие, а прочие малые. И все они фигурою сделать, как рассудится. На углах башенки должны быть полуциркульные». Помимо обозначенного требовалось сделать необходимое количество кирпича «мерою в длину 6, в ширину 3, а в толщину 2 вершков без осьмухи». Он уже был заготовлен – далее подрядчик в яме сооружал печь с шатром и производил обжиг. В итоге в 1798-1799 году было произведено сорок тысяч кирпичей.
Ныне, рассматривая старинные здания, сложно даже представить огромные объёмы ручного труда, вложенные «работшими людьми» строительных артелей, кустарных кирпичных заводов, кузниц. В отсутствие механизации каждые кирпич, камень, доска или гвоздь проходили через их руки. Эти обстоятельства могли бы внушать большее уважение к архитектурным памятникам, их подлинному облику.
