Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
Продолжим обзор истории имения угличан Мокровых в 6-м квартале по улице Ярославской (ныне – Ярославская, 42). Как сообщалось в предыдущей публикации, фамилия посадских Мокровых известна с начала XVIII века. Постепенно их значение возрастает. В середине XIX века они уже владеют большим деревянным двухэтажным домом, содержат кузницы в подвалах под Филипповским мостом. Состоят в мещанском сословии, но им уже доводилось объявлять купеческий капитал.
В материалах Первой всеобщей переписи населения 1897 года приведён список жильцов обширного имения. В тот период в его составе находились два деревянных дома на каменных фундаментах, – вероятно, основной дом и флигель. Жилые строения были разделены на три квартиры. Основную часть занимал владелец – купец Александр Николаевич Мокров, 60 лет, хозяин экипажной лавки и кузницы. При нём жена Авдотья Михайловна и сын Дмитрий Александрович, а также прислуга-кухарка. В числе жильцов обозначены одиннадцать работников – девять кузнецов и два колёсных мастера.
Вторую квартиру занимал угличский купец Николай Иванович Серебренников с семьёй и прислугой. Он являлся хозяином мучной лавки и председателем Сиротского суда. Третий квартирант – бежецкий мещанин Осип Абрамович Шмичкович. Он и сын Василий Осипович были музыкантами. Таков состав обитателей имения в конце XIX века. Владельцы не упускали возможность пользоваться традиционной для городов доходной статьёй – сдачей квартир в наём. Но основное занятие было иным – кузнечное и экипажное дело, о чём красноречиво свидетельствует значительное число проживавших там работников соответствующих специальностей.
Несмотря на расположение на главной улице города, среди жилых домов имение использовалось для производственных нужд. Интересные материалы предоставляют материалы дела, решавшегося местными и губернскими учреждениями в 1897-1898 годах. 12 сентября 1897 года угличский купец 2-й гильдии Александр Николаевич Мокров подал прошение в Городскую Управу: «Прилагая при сём в 2 экземплярах план и фасад, имею честь просить разрешить мне, в имении моём, находящемся в городе Угличе, в 6 квартале, на Ярославской улице, по предварительной сломке показанных на плане флигеля, бани и холостых построек, поставить новые: 1-е, каменный корпус под железною крышею на 40 аршин длины и на 10 аршин ширины (28,5х7 м), в котором будут помещаться рабочая изба, слесарная мастерская и баня. Причём мастерская будет устроена со сводами, железною дверью и отделена от избы и бани 2-мя брандмауэрами. 2-е, деревянного амбара на 10 аршинах длины и 12 аршинах ширины (7х8,5 м)».
На приложенном плане можно видеть значительно вытянутый вглубь квартала земельный участок. С лицевой стороны расположен существующий полукаменный дом. По правой (западной) границе протяжённый деревянный флигель и примыкавшие к нему в линию служебные постройки. По левой стороне – погреб и амбар. Правые постройки предполагалось сломать и построить новый каменный корпус. Он должен был находиться посередине боковой стороны. Планировалось узкое протяжённое здание с односкатной крышей, ступенчатым карнизом, лопатками, окнами и дверями с клинчатыми перемычками и замковыми камнями. Его облик характерен для «кирпичного» стиля рубежа XIX-XX веков. Внутри корпус делился на три части: ближе к улице помещение для «рабочей избы», в середине обширная слесарная мастерская с рельсовыми сводами по железным балкам, в дальнем конце баня. Задняя сторона корпуса вдоль границы с соседями выполнялась в виде высокой глухой противопожарной стены-брандмауэра.
Городская Управа обычно рассматривала прошения в течение нескольких дней, но в данном случае процесс значительно затянулся. При этом каменное здание, вероятно, строилось, а вопрос заключался лишь в возможности размещения слесарной мастерской с пожароопасным производством. Спустя более шести месяцев, 26 марта 1898 года, Городская Управа направила запрос угличскому уездному исправнику коллежскому советнику Николаю Ивановичу Петропавловскому. Он ознакомился с обстоятельствами дела и 28 марта дал своё заключение – приспособление мастерской с горнами «нахожу неудобным, как угрожающее опасностью в пожарном отношении, тем более, что соседние постройки все деревянные и довольно скученные».
12 мая 1898 года прошло чрезвычайное заседание Городской Думы. При рассмотрении вопроса гласные Н.А. Бычков, Н.И. Серебренников, А.К. Поснов, А.А. Галкин, С.Г. Жуков и Н.И. Хорхорин не находили особого препятствия к удовлетворению ходатайства Мокрова, «так как кузницы в жилых городских кварталах существуют даже в Петербурге, как например, на Лиговке, в местности плотно застроенной», «в жилой части города в Рыбинске», «в дачной местности (окрестностей Петербурга) среди деревянных построек». Также указывали, «что от существующих городских кузниц под Филипповским и Соборным мостами не менее опасности для города в пожарном отношении, чем от будущей мастерской Мокрова».
При этом гласный М.А. Жаренов предложил согласиться с мнением уездного исправника, а председатель Думы, городской голова Николай Дмитриевич Евреинов обратил внимание на опасность для соседних деревянных построек и, со своей стороны, предложил «настоящее дело представить на усмотрение Губернского Начальства, со стороны которого могут быть даны специальные технические указания». Так и определили в итоге – городские власти 9 июня направили дело «на усмотрение и зависящее распоряжение Строительного отделения Губернского правления».
18 июня Строительное отделение, в которое входили губернские инженер и архитектор, рассмотрело вопрос и также не нашло препятствий, но было обращено внимание, что представленные чертежи составлены неудовлетворительно, нет поперечного разреза и обозначения стропил. Далее, 28 июня, А.Н. Мокров направил доработанный проект в двух экземплярах в Губернское правление и подал туда прошение.
23 июля Строительное отделение вновь рассмотрело чертёж и на этот раз нашло составленным правильно в техническом отношении, «почему и признаёт план этот возможным утвердить и постройку каменного корпуса для помещения в нём рабочей избы, слесарной мастерской с горнами и бани купцу Мокрову разрешить с тем, чтобы на трубах слесарной мастерской были устроены сетки, препятствующие вылетанию из них искр наружу, и чтобы из бани никакие сточные воды не попадали в источники водоснабжения». Далее доклад представлен на благоусмотрение губернатора, которым и был утверждён.
Так в течение почти года решался вопрос строительства каменного корпуса во дворе имения купцов Мокровых по Ярославской улице. Качественные сведения о структуре городской усадьбы и облике этого давно утраченного здания даёт подробный чертёж, выполненный гражданским инженером А. Федосеевым. На его основе можно представить протяжённое краснокирпичное здание с широкими дверями и окнами обычных пропорций по продольному фасаду; скат железной крыши с чердачками и поперечными брандмауэрами; узкий торцевой фасад в три окна. Несмотря на сугубо утилитарное назначение не упущена эстетическая сторона, выразившаяся в гармоничном наборе архитектурных деталей. Интерьер мастерской был перекрыт рельсовыми сводами, представлявшими собой ряды миниатюрных сводов между поперечными стальными балками. В отличие от нынешних производственных сооружений это была подлинная архитектура, органично связанная с обликом города.
Если изначально корпус строился для кузницы и слесарной мастерской, то в советский период назначение изменилось. Там некоторое время размещался кондитерский цех пищекомбината Горпромхоза. Впоследствии здание было снесено.
Говоря об исторической застройке, мы практически всегда имеем в виду дома – главные здания имений. При этом совершенно забывается о хозяйственных постройках. В прошлом на территории имений состоятельных горожан располагались амбары, конюшни, каретники, коровники, кладовые, дровяники, бани, погреба, колодцы… Это могли быть как отдельные постройки, так и объединённые в протяжённые корпуса. Казалось бы, что особенного, но в условиях традиционных строительных технологий это были выразительные бревенчатые сооружения с разнообразными входами, навесами, высокими крышами с чердачками. Они формировали облик и планировку имений, а также в немалой степени и городскую среду. Ещё недавно в Угличе сохранялось немало старинных надворных строений, но к настоящему времени большая часть утрачена. Мы не осознаём ценности элементов традиционного зодчества и быта, нет возможности сберечь хотя бы несколько характерных образцов, целостных городских усадеб.
