«Цвести и пахнуть»: ольфакторный портрет человека и города в музее

 Елена Александровна Машковская,
Муниципальное учреждение культуры
«Музей истории города Ярославля», Ярославль

Научная конференция «Музей в культурном пространстве исторического города» в этом году посвящена городскому портрету. Отталкиваясь от общей темы, в рамках данного доклада мы, тем не менее, будем говорить не о городском портрете – художественном феномене, живописном и историческом явлении, а о портрете города и горожанина, образе человека и городской среды. Более того, нас будет интересовать не весь портрет и не цельный образ, а один любопытный штрих к нему – запах.

В настоящее время набирают популярность проблемы ольфакторной культуры, ольфакторной истории, социологии запаха. Если мы переведем на русский язык пока еще непривычное для уха прилагательное «ольфакторный», то получим «обонятельный»; таким образом, и перечисленные выше направления можно представить как «культура запахов», «история обонятельная». «Аромат эпохи» - это неотъемлемая часть повседневной жизни, быта и нравов. По словам исследователя М.А. Епанешниковой, «с развитием человечества менялась не только история, но и образ жизни человека, а значит, менялся набор запахов, сопровождающих его жизнь» [7; с.34]. Изучение этого аспекта позволяет взглянуть на историю повседневности под новым углом, а в отдельных случаях лучше понять эпоху и ее современников.

Можно сказать, что запах – это одна из «мелочей быта», важность которых подчеркивал Ю.М. Лотман: «Пылинки дальних стран» истории отражаются в сохранившихся для нас текстах – в том числе и в «текстах на языке быта». Узнавая их и проникаясь ими, мы постигаем живое прошлое. Отсюда – метод […] видеть историю в зеркале быта, а мелкие, кажущиеся порой разрозненными бытовые детали освещать светом больших исторических событий» [8; с.10].

Действительно, в художественной и мемуарной литературе мы то и дело сталкиваемся с упоминаниями самых разных ароматов - простых и специфических, знакомых и неизвестных нам, относящихся к человеку и его дому или к городу, городским улицам, площадям и подворотням. Часть этих запахов навсегда исчезла, к сожалению, а в отдельных случаях может быть и к счастью. Это могут быть упоминания гастрономических ароматов (кушаний, которые уже не готовят, из продуктов, которые уже не приобрести), запахов старинных духов и ароматных мешочков для шкафов и одежды, запахи производств и ремесел и т.д. Приведем несколько конкретных примеров. Описывая даму города N, приятную во всех отношениях, Н.В. Гоголь упоминает, что при ее появлении «жасмины понеслись по всей комнате». В сцене, где Чичиков знакомится с супругой Собакевича Феодулией Ивановной, писатель обращает внимание на провинциальность помещицы, руки которой пахнут не духами, а огуречным рассолом. Целую галерею гастрономических ароматов и вкусов мы встречаем у И.С. Шмелева в книге «Лето Господне». Обилие ароматов дома встречаем у С.Н. Дурылина: «корзиночка с крошечными флакончиками со старыми густыми духами», душистые розовые подушечки («саше») и листочки душистой же китайской бумаги, распространявшие тонкий аромат», «благоухал китайский чай редкого букета», «зеленели небольшие лимоны, пальмочки и благоухали пармские фиалки – любимые мамины цветы» [5; с.89-90].

Ярославские материалы тоже содержат в себе примечательные указания на запахи и их восприятие в обществе. Если мы обратимся к воспоминаниям С.В. Дмитриева, то обнаружим любопытные и довольно «душистые» зарисовки: «Сапоги у меня были простые, их можно, что и делали иногда, смазывать дегтем. Но мать делала это редко потому, что деготь – средство вонючее, а я ходил в церкви, и поэтому она смазывала мои сапоги каким-то маслом с чем-то смешанным, отчего они выглядели не блестящими, а какими-то матовыми, но зато не пахло дегтем» [4; с.104]. Или другой пример: «Другой дворник, Николай Максимовский, был из крестьян Вологодской губернии, курил махорку и очень любил вино. Страстью его была рыба треска, а так как она издавала сильное зловоние, то его с ней везде гоняли» [4; с.118]. Описывая праздничный интерьер в доме купцов Огняновых, С.В. Дмитриев отмечает, что все комнаты наполнял аромат цветов: «Делалось последнее предпраздничное приготовление: садовник расставлял полки в несколько ярусов, а на полки ставил горшки с цветами, доселе мною не виданными! Гиацинты, азалии, камелии и т.д. Красота и аромат были изумительные» [4; с.128].

Сегодня в некоторых исторических исследованиях и музейных экспозициях предпринимаются попытки воспроизвести или хотя бы отразить такие неуловимые составляющие повседневной жизни, как вкусы и запахи, характерные для того или иного времени. Сделать это технически довольно трудно в силу разных причин, но в первую очередь в виду того, что «запах практически невозможно сохранить, «законсервировать», а значит передать, воспроизвести» [6; с.101]. Часто запах оказывается утраченной культурной ассоциацией, посредством которой образы прошлого стали бы более понятными, любопытными, живыми, скажем, для гостей музея. Запахи могут напомнить о важном, пережитом, навеять воспоминания, «восстановить обонятельный пейзаж детства» [1; с.5].

Спектр исторических запахов очень широк, однако не все ольфакторные группы можно одинаково репрезентативно представить в музейном пространстве. Запахи городских улиц, бытовые запахи, ароматы кулинарии воссоздать в музейных стенах невозможно, поэтому на помощь приходят те же текстовые источники, фотографии городских локаций, о которых идет речь в документе, и, конечно, опыт и воображение посетителей музея, которые мысленно могут «достроить» запах по описанию. Так, например, мы читаем в воспоминаниях С.В. Дмитриева о лучших сайках в Ярославле – полетаевских, добыть которые можно было в лавочке под гостиницей «Столбы». Описание чаепития с этими сайками пробуждает аппетит и воспоминания о самых вкусных свежих хлебных запахах, которые доводилось обонять читателю. Безусловно, это будет воспоминание не о той самой сайке, но, тем не менее, вызовет переживание подобного опыта, знакомые и приятные ассоциации.

Группа парфюмерных и косметических запахов, несомненно, легче всего поддается изучению и представлению в музейном зале, поскольку имеет большее количество сопутствующих предметных атрибутов – сохранившиеся экземпляры ароматных и косметических средств, флаконы и другая тара, уцелевшая рецептура или описание состава средства, картонажная и металлическая упаковка, рекламные материалы. Кроме того, некоторые рецептурные аналоги старинной парфюмерии используются и сегодня. Еще один тип запаха, который мало менялся во времени и знаком каждому человеку – это аптечный запах. Лучше всего об этом отозвался А.П. Чехов: «Войдя в аптеку, Свойкин был охвачен запахом, присущим всем аптекам в свете. Наука и лекарства с годами меняются, но аптечный запах вечен, как материя. Его нюхали наши деды, будут нюхать и внуки» [14; с.54]. Предметы, связанные с этими видами запахов, есть и в коллекции Музея истории города Ярославля: это аптечные и парфюмерные флаконы и склянки, жестяная тара из-под лекарств и перевязочных материалов, изящные подарочные флаконы из-под парфюмерных и косметических средств.

Ярославские музеи время от времени обращаются к проблемам ольфакторной культуры на своих экспозициях и выставках. Об ароматах эпохи можно услышать на экскурсиях в Музее истории города Ярославля, мемориальном Доме-музее Л.В. Собинова. Можно вспомнить также относительно недавнюю выставку «Русские денди или два века мужской красоты» в Ярославском государственном музее-заповеднике. В настоящее время в Музее зарубежного искусства действует выставка «Флакон».

В Музее истории города Ярославля о характерных запахах эпохи (парфюмерных и аптечных) есть возможность порассуждать на обеих постоянных экспозициях – исторической и медицинской. На экспозиции «Десять веков истории Ярославля» можно полюбоваться некоторыми изысканными флаконами из коллекции Музея, здесь мы можем рассказать об ассортименте духов на ярославских витринах во второй половине XIX – начале XX столетий, чем пахли улицы Ярославля в зависимости от заведений и магазинов, на них расположенных, здесь же вспоминаем о гастрономических ароматах-специалитетах Ярославля, например, в ходе программы «Ярославское хлебосольство». На медицинской экспозиции помимо обзорной экскурсии с обязательным отступлением в сторону истории аптечного дела проводится занятие для детей «Профессия быть аптекарем», где помимо прочего рассказывается и о душистых лекарственных растениях, демонстрируются палетки с гербариями. К слову многие растения, используемые в медицине, традиционно использовались и в банно-гигиенических процедурах. Как считают некоторые исследователи, именно «запахи чистоты» - мыла, клевера, мяты, меда, липы, древесные ароматы - во многом сформировали русский обонятельный вкус.

С 2017 года в музее появился опыт тематической мини-экскурсии «Цвести и пахнуть», в ходе которой гости смогли не только увидеть старинные типовые, интересные экземпляры парфюмерной и косметической упаковки из коллекции Музея истории города, но и продегустировать некоторые ароматы. Фрагменты этой экскурсии использовались также на различных мероприятиях в музее, например, к празднику 8 Марта или в ходе музейной ночи 2017 и 2019 года.

Ориентируясь на имеющиеся в основном и научно-вспомогательном фонде предметы, а также вещи, собранные сотрудниками для «демонстрационного фонда», экскурсию «Цвести и пахнуть» можно условно разделить на две части. Первая часть - условно теоретическая: гостям предлагается познакомиться с основными вехами парфюмерной истории нашей страны, опираясь, в том числе на литературные и мемуарные источники. Сердцем этой части экскурсии являются подлинные парфюмерные флаконы, которые гости могут увидеть на экспозиции. В центре повествования, несомненно, находится период расцвета парфюмерии в России (середина XIX – начало XX столетий). На протяжении всего этого длительного периода нарастает интерес к косметическим и ароматным новинкам. А. Васильев подчеркивает огромную роль парфюмерии в повседневной жизни: «Судя по таможенным отчетам тех лет, в Россию ввозили тонны кельнского одеколона. Одним из самых популярных был одеколон «Империаль», а также «Русский имперский букет», «Гелиотроп», «Пао-роза из Синтры», «Парижская выставка» [2; с.146]. Растет количество иностранных и отечественных производств. Параллельно идут процессы расширения круга потребителей ароматов: с одной стороны развивается искусство флакона, который в отдельных случаях становится произведением искусства, создаются ароматы исключительные, например, с посвящением членам королевской семьи, с другой стороны те же производители начинают выпускать огромное количество продукции категории «масс-маркет», говоря современным языком, доступной абсолютно всем горожанам, крестьянам. Дешевизна ароматного мыла, поточная продукция одеколонов – все это сделало парфюмерную продукцию из предмета роскоши общедоступным предметом [10; с.107]. Отдельные, дорогие и художественные виды душистого мыла становятся хорошим подарком, в том числе и среди состоятельных людей. Огромную популярность набирают ароматные пасхальные подарки: к Пасхе в газетах печаталась масса объявлений с предложением заказать к празднику мыльные фигурки и духи в оригинальных упаковках. Приобрести желанные новинки можно было в магазинах, аптеках или заказав почтой.

Аптека в XIX веке – это то место, где, судя по рекламным объявлениям, можно было приобрести решительно все, от ружья, оптических приборов и фототехники до мазей, притираний, средств для совершенствования фигуры и, конечно, парфюмерии. Гости Музея могут в этом убедиться самостоятельно: на медицинской экспозиции присутствует любопытное рекламное сообщение, а в ходе экскурсии «Цвести и пахнуть» посетители знакомятся с подборкой рекламных объявлений из ярославских газет «Северный край» и «Голос» разных лет. Материалом послужили сохранившиеся газеты из фондов Государственного архива Ярославской области.

Внешний вид рекламы парфюмерии и косметики в периодических изданиях ограничивался возможностями монохромной газетной печати, тем не менее, ярославские газеты предлагали продавцу различные варианты – от бюджетного лаконичного информационного текста со строгой рамкой или виньеткой до элегантных рекламных «гравюр» с использованием художественной эстетики модерна, его характерной геометрией, изображением хорошеньких женских головок, причудливых линий и растительных мотивов. Объявления приглашали посетить аптеки А.О. Бурштейна, Г.А. Слободкина, В.С. Шрамма, А.А. Шнейдера с тем, чтобы ознакомиться с новым поступлением заграничных и русских средств. Приведем несколько примеров. Оптово-розничный аптекарский, парфюмерный и фотографический магазин А.О. Бурштейна к Пасхе предлагал «краски и лаки для яиц, пряности для домашнего хозяйства и подарки, как то парфюмерия заграничная и русская в большом выборе» [3; с.4]. Аптекарский магазин провизора В.С. Шрамма на Власьевской извещал покупателей о «большом выборе духов, одеколонов, мыл, пудры и прочего» [12; с.4]. Наконец, специализированные магазины также обращались к газетной рекламе с подобными уведомлениями: «В парикмахерском магазине Е.Н. Савинова вновь получены заграничные духи новейших запахов» [11; с.4].

Ароматы становились важной составляющей общей атмосферы дома состоятельных горожан. Выше мы уже приводили выдержки из воспоминаний С.Н. Дурылина, иллюстрирующие использование домашних ароматов. Особенно «духовитые» господа использовали целый арсенал средств, окружая себя душистыми аксессуарами: парфюмированная бумага и саше, курительные свечи и специальные курительницы для камина и экипажа, благовонные уксусы.

К началу XX века парфюмерно-косметический рынок России был наполнен продукцией иностранных компаний. В области моды и парфюмерии главным ориентиром русской публики была Франция. Пришлись по душе русской публике и немецкие ароматы. Тем не менее, с ними вполне успешно конкурировали и русские производства. На слуху тогда были имена владельцев и нередко главных «носов» своих предприятий Альфонса Ралле, Генриха Брокара, Александра Остроумова, Адольфа Сиу, Феррейнов, Василия Ауриха, Романа Келера. Духи и одеколоны А. Остроумова пользовались большим спросом в артистических кругах. В числе их поклонниц были балерины Тамара Карсавина и Мария Петипа, певицы Антонина Нежданова, Елена Степанова, Надежда Плевицкая, актриса Вера Пашенная [9]. Кроме перечисленных ярославская публика была хорошо знакома с продукцией фабрики Фердинанда Мюльгенса, прославившейся под цифирным названием «4711». Предприятие развернуло настоящую рекламную кампанию в ярославских газетах. Например, рекламировался «Лучший цветочный о-де-колон №4711 «Рейнские букеты», превосходные, продолжительные и дешевые духи для платков всех цветочных запахов» [13; с.4].

После революции многие крупные производства объединились под эгидой государственного треста «Жиркость», на новой упаковке разместилась легендарная и более благозвучная по сравнению с названием треста аббревиатура «ТЭЖЭ», которая не исчезала с парфюмерной упаковки вплоть до 1950-х годов. В истории отечественной парфюмерии наступил новый этап. В музейной экскурсии «Цвести и пахнуть» этому периоду посвящена вторая часть, условно «практическая», в ходе которой гости могут не только узнать об аромате, увидеть флакон и упаковку из-под него, но и почувствовать. Без сомнения, в этой части программы речь идет о легендарных советских ароматах и их не менее легендарной упаковке. Эта часть экскурсии – время воспоминаний: многие гости ностальгируют и делятся своими историями, рассказывают, как хотелось, чтобы в шкафчике или на полке поселилась знаменитая башенка, но денег хватило только на миниатюру «Красной Москвы», вспоминают, как подарили на 16 лет «Ландыш» - кому-то «серебристый», кому-то «дивный», кому-то «майский». А кому-то прибалтийский «Дзинтарс». Посетители перебирают в памяти знакомые названия и с удивлением смотрят на замечательный подарочный набор «Черный ларец» из фондов Музея истории города, который извлекается из фондов музея для каждой экскурсии. Этот аромат менее знаком публике, но неизменно вызывает восторг его фигурная коробочка и флаконы из матового стекла с точеными пробками.

В финале экскурсии мы предлагаем ощутить ароматы из «демонстрационного фонда», собранные для того, чтобы у посетителей была возможность взять в руки флакон и, конечно, ощутить аромат со шлейфом времени. Без сомнения за столько лет ароматы изменились, но базовые нотки еще можно узнать. Интересно, что и молодые и зрелые гости Музея воспринимают предложенные ароматы совершенно по-разному, но в итоге говорят одну и ту же фразу. И люди, родившиеся и выросшие в Советском союзе, и дети 1990-х и «нулевых» говорят: «Так пахли духи нашей бабушки». И здесь мы снова возвращаемся к мысли Ю.М. Лотмана о мелких бытовых деталях, которые важны для большой истории. В нашем случае ретро-ароматы – это как раз одна из тех маленьких вещей, которые нас объединяют, будят воспоминания родом из детства.

Примечания

1. Вайнштейн О.Б. Ароматы и запахи в культуре. – М.: Новое литературное обозрение, 2010. – 616с.

2. Васильев А. Русская мода. 150 лет в фотографиях. – М.: Слово, 2009. – 544с.

3. Голос. 1909. №22.

4. Дмитриев С.В. Воспоминания. - Ярославль: Александр Рутман, 1999. - 392с.

5. Дурылин С.Н. В своем углу: Из старых тетрадей. – М.: Московский рабочий, 1991. – 336с.

6. Епанешникова М.А. Рецепция запаха и его природно-культурный смысл // Вестник ЮУрГУ. 2010. №8 (184). С. 101 – 104.

7. Епанешникова М.А. Функции запаха как феномена культуры // Вестник Челябинского государственного университета. 2010. №31 (212). С.31-35.

8. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII – начало XIX века). – СПБ.: Искусство, 1994. – 399с.

9. Парфюмеры имперской России // Портал «Культура. РФ» [Электронный ресурс]. URL: https://www.culture.ru/materials/244044/parfyumery-imperskoi-rossii. [Дата обращения: 12.11.2020]

10. Пленкова Н.А. Эволюция парфюмерии в контексте развития гигиенической культуры // Вестник Челябинского государственного университета. 2014. № 25 (354). С. 104–108.

11. Северный край. 1899. №126.

12. Северный край. 1899. №128.

13. Северный край. 1902. №259.

14. Чехов А.П. В аптеке // Чехов А.П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. - Т.4. [Рассказы, юморески], 1885—1886. — М.: Наука, 1976.

x