Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
На протяжении нескольких столетий важной отраслью местной экономики являлось кожевенное производство. В Писцовых книгах города Углича 1674-1676 годов отмечено примерно 25 мастеров – кожевников, сыромятников и сапожников. В Переписной ландратской книге 1717 года значится более сорока горожан, связанных с кожевенным делом. Среди них 16 заняты сырейным промыслом – скупкой сырых кож. Среди ремесленников упоминаются 9 сыромятников, 6 кожевников и 13 сапожников. Исконные угличские фамилии – Сыромятниковы, Кожевниковы, Сапожниковы – красноречиво свидетельствовали о занятии этими ремёслами.
В начале XVIII века в Заволжской слободе находился кожевенный двор посадских людей Шетенёвых, относившихся к числу наиболее состоятельных горожан. В период расцвета, на рубеже XVIII-XIX столетий, в Угличе действовало десять кожевенных заводов. Правда, процветание оказалось недолгим – неудобство торговых путей и другие сложности в середине XIX века привели к упадку местной промышленности. Так что в «Путеводителе по Ярославской губернии» 1859 года одной из достопримечательностей Углича были названы «полуразвалины обширных кожевенных заводов». Но давний промысел не исчез окончательно – вплоть до ХХ века действовали мелкие мастерские, имели место отдельные попытки вновь наладить производство. В числе продолжателей кожевенного дела были купцы Мозжухины.
В данном контексте вновь обратимся к истории Слотовской бумажной фабрики, которой после прекращения изначального производства, во второй половине XIX века довелось побывать и винокуренным заводом, и паровой мельницей. На исходе столетия владельцами предприятия становятся угличские купцы братья Владимир и Дмитрий Ивановичи Мозжухины. Они в декабре 1897 года подали прошение в Ярославское губернское правление: «В Ярославской губернии, Угличском уезде, в местечке Злотово приобрели мы здание бывшей мельницы и желаем часть этого здания приспособить для кожевенного завода, для чего представляем в двух экземплярах чертежи. Покорнейше просим просимое приспособление здания нам разрешить».
В дополнение к прошению В.И. Мозжухин 20 декабря направил заявление, где обозначил ряд особенностей производства: «1-е. Промывание кож при предполагаемом заводе будет производиться в имеющихся в нём прудах; в один из них будут спускаться с завода грязные воды. 2. По незначительности завода, фильтров устроено не будет. 3. От ближайшей деревни завод будет отстоять около версты. 4. От речки «Улейма» завод будет отстоять на тринадцать сажен. 5. Рабочих при заводе будет от пяти до семи человек».
22 декабря Губернское правление дало следующую резолюцию: «Поручить Полицейскому управлению произвести медико-полицейский осмотр местности, на которой предполагается устройство завода». Далее началось рассмотрение вопроса разными инстанциями. 3 декабря 1897 года Полицейским управлением был составлен акт: «Угличский уездный врач А.А. Протопопов совместно с помощником угличского уездного исправника П.А. Строевым производили санитарный осмотр местности и помещений предполагаемого к открытию кожевенного завода братьев Мозжухиных. При чём оказалось, что завод имеет следующие помещения: 1) чанную, 2) зольник и 3) помещение для рабочих, которое по кубическому содержанию воздуха может вместить более 10 человек. Зольник завода находится от реки Улеймы в 30 саженях и имеет один отводной колодец. Завод расположен на возвышенной местности и от ближайшего селения отстоит в полутора верстах. По заключению врача, в санитарном отношении как местность, так и здание завода вполне удовлетворяют законным условиям построек подобного рода торгово-промышленных заведений».
21 января Врачебное отделение Губернского правления уведомило Строительное отделение, что устройство кожевенного завода «можно разрешить лишь с тем условием, чтоб в реку Улейму ни в коем случае не спускались никакие сточные воды с завода и не промывались в ней кожи».
Далее, 13 марта, старший фабричный инспектор Ярославской губернии со своей стороны поддержал мнение предыдущей инстанции и заключил, что ходатайство купцов Мозжухиных «может быть удовлетворено при условии выполнения требования, изложенного в заключении по этому делу Врачебного отделения от 21 января и с тем, чтобы, по мере загрязнения прудов от производства и не менее одного раза в год, они очищались и вынимаемая из них грязь вывозилась в места, достаточно удаленные от человеческого жилья». 20 марта губернский инженер отклонил приложенные к прошению чертежи по причине отсутствия разреза «так что не видно ни конструкции потолков, ни стропил». Вскоре разрез был выполнен и приклеен к правой части чертежа.
31 марта Губернское правление вынесло резолюцию – доклад от 28 марта по данному делу «представить на благоусмотрение Господина Губернатора». Очевидно, больше не встретилось препятствий. 29 апреля Угличское уездное полицейское управление направило расписку купцов Владимира и Дмитрия Ивановичей Мозжухиных в получении утверждённого плана и в обязательстве точно выполнять условия по сточным водам и очистке прудов.
Приложенный чертёж позволяет установить, что в нижней части четырёхэтажного корпуса должно было находиться «помещение для дубных чанов». Примыкавший каменный одноэтажный корпус делился на несколько больших и малых помещений с различными печами. Большинство комнат использовалось под жильё. Дальнее торцевое помещение предназначалось для отделочной. Во входном коридоре был колодец глубиной до 7 сажен (15 м). Около пруда глубиной 4 аршина (2,8 м) строилась изба для зольника длиной 5, а шириной 3 сажени (10,7х6,4 м). В дальней части территории следовало возвести ригу для сушки. Примечательно, что у фабричного здания отсутствует боковая пристройка для паровой машины, обозначенная на плане 1881 года. Возможно, её разобрали при возведении каменного одноэтажного корпуса взамен деревянного складского строения.
Казалось бы, вопросы гигиены и быта рабочих урегулированы, и новое предприятие полностью соответствовало принятым нормам, но какими могли быть реальные условия подобных заведений? Купцам Мозжухиным принадлежало обширное имение в Угличе на Московской улице (ныне – ул. Ленина, 14). Позади значительного двухэтажного особняка находился краснокирпичный флигель, снесённый в январе 2021 года. Там в начале ХХ века размещалась мастерская по вытяжке кож, которую содержал А.П. Конусов. 26 сентября 1907 года в газете «Угличанин» было опубликовано письмо рабочих, в безыскусной жизненной правде описывавшее неприглядные условия:
«Господин редактор, поместите статейку от рабочих кожевенно-строгального изделия из мастерской Александра Петрова Конусова, квартирующего на Московской улице в доме Д.И. Мозжухина. Прикончили мы работу ввиду того, что харчи у нас приготовлялись совершенно негодящиеся к жизненному употреблению, так как приготовлял их мальчик грязными дегтярными руками, но и эта пища к ужину вся прокисала. Приходилось кушать на своё жалованье, которое мы получаем совершенно ничтожное. В кухне, в которой мы обедали, стоит кадка с водой, в которой мы мочим товар для вытяжки. От этой воды происходит зловоние. Чашки и ложки не моются. В кухне развелось много крыс, которые бегают по чашкам и хлебу. Случалось несколько раз: приходишь на кухню обедать – ложки и ножи валяются по грязному полу. Спали мы в мастерской в зловонии и на грязи, встаём утром как очумелые в виде трубочистов. Умываться приходим в кухню – берём воды в рот и умываемся над грязной кадкой. Просили мы вольную квартиру: квартиру он снял нам за 2 рубля, но отменил баню и по 15 копеек с человека в месяц вычитал из того же ничтожного жалованья. Вот как нас хозяева удовлетворяют. Предъявили мы хозяину требование: на всём своём содержании и прибавить расценок на работу, но хозяин не согласился, так как ему остаётся мало, рублей 40 в неделю. На это дело просим обратить более серьёзное внимание полиции».
Возможно, со временем бытовые потребности всё же были удовлетворены – в 1911 году над флигелем надстроили второй этаж, который должен был служить жильём для рабочих. В настоящее время не остаётся следов ни от городской мастерской, ни от Слотовской фабрики. Старинные промышленные заведения полностью утрачены, давно забыты традиционные отрасли местной экономики.
