Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
Фасады старинных зданий отличаются многообразием форм, затейливостью и сложностью декора. Вглядываясь в фигурные профили карнизов, поясков, сандриков, деталей колонн, многие ли задумываются, как выполнены эти детали? Нередко весь декор может быть назван лепниной, как в зданиях советского периода, но в действительности во многих случаях дело обстоит иначе.
Далеко не всегда архитектурные детали окрашены – и тогда можно видеть благородную желтизну тронутого временем старого камня. Становится заметно, что разнообразные профили поясков, базы и капители колонн вырезаны из каменных плит. В цоколях зданий заметна отдающая древностью кладка из крупных каменных квадров. Это известняк – столь излюбленный древнерусскими строителями, овеянный преданиями белый камень. Помимо архитектурного декора и ряда конструктивных элементов он использовался и в другом, более важном качестве – для изготовления связующего раствора, традиционно применявшегося до появления цемента. Белоснежные тщательно заглаженные швы кирпичной кладки – это тоже известь, столь важная и незаменимая в строительстве.
Казалось бы, наш город далек от природных месторождений известняка, но потребности строительства способствовали широкому бытованию данного материала в промыслах местных жителей. В Угличском летописце, применительно ко второй половине XVIII века, сообщается: «И притом по берегам Волги много есть белого камня, которого набирают великия лодки и барки, и при городе под берегами выгружают близ воды, из которого насаживают великия печи и огнем ожигают тот камень. И бывает он годен на каменное строение, и называется извескою».
Из сказанного можно сделать вывод, что, хотя в Угличском крае отсутствуют обширные залежи известняка, отдельные камни в изобилии встречались по берегам Волги и использовались для обжига извести. Многим это дело приносило стабильный доход. В первую очередь следует назвать угличских купцов Омячкиных, Коноваловых и Ожеговых. Они содержали известковые печи на городской земле по берегам Волги, пережигая камень на строительную известь. Примечательно, что первые занимались обжигом извести наряду с производством кирпича, обеспечивая широкий спектр поставок материалов. У Ожеговых явно благодаря данному производству сформировалась фамилия, став одним из многих примеров происхождения от ремесленной специализации.
Приведем несколько характерных эпизодов значительного в прошлом промысла. 23 марта 1791 года угличский купец Алексей Михайлов Шапошников и посадский Иван Семенов Ильин заключили договор с купцом Иваном Ивановым Омячкиным, по которому обязались набрать на своих косах известкового мелкого камня пятьдесят четвертей (около 10,5 кубических метров) и доставить в последних числах мая на своем судне в указанное место на берегу Волги. За поставку полагалась плата – 7 рублей 50 копеек, выданная вперед. В случае невыполнения условий Омячкин мог приобрести необходимое количество камня за счет Шапошникова и Ильина – хотя бы и с передачею. Одновременно был заключен договор на поставку дров «по нынешней водной коммуникации» – сырых береговых однополенных пятнадцать сажен, ценою по 1 рублю 35 копеек за каждую сажень. Данную поставку должен был осуществить крестьянин Корчевского уезда Прокофий Иванов, принимавший аналогичную ответственность в случае срыва поставки.
В последних числах мая 1793 года купец И.И. Омячкин должен был получить от посадских И.С. Ильина и М.С. Панкова 325 четвертей сырого известкового камня, набранного на своих косах, по 30 рублей за сто четвертей. Данный объем составлял примерно 68 кубометров. Из сказанного следует, что были не только владельцы печей, но и поставщики, владевшие участками берегов для сбора камня.
Со своей стороны угличский купец Иван Иванов сын Омячкин 21 марта 1791 года договорился с причтом и приходскими людьми церкви села Дуброво Угличского уезда о поставке для постройки верхнего храма с колокольней пятисот четвертей обожженной извести – «крушковой, самой хорошей и в дело годной» по 55 копеек за каждую четверть. При этом оговаривалось триста четвертей предоставить в декабре, а остальные двести – в первых числах февраля, следующего 1792 года. Отмечено еще одно интересное условие – известь следовало обжечь из старицкого или ржевского камня. Вероятно, данный материал считался более качественным, кроме того, местные залежи известняка не могли обеспечить необходимый объем.
Рассмотрим примеры отдаленных поставок. Угличский купец Николай Яковлев Ожегов 27 марта 1792 года договорился с угличским же купцом Иваном Федоровым Журавлевым. Последний обязался «поставить по вскрытии ныне реки Волги по водяной коммуникации старицкого известного щебня в полубарке. Мерою чтоб он был в длину 12 сажен, а в грузу был один аршин три вершка в средине, а в плечах один аршин с вершком. И дабы груз был в той полубарке не бунтами, а во весь. А ценой договорился я Журавлев с него Ожегова взять за оной щебень 110 рублей, из коих и получил при сем договоре сто рублей, а достальные получить по пригоне. И чтоб щебень по пригоне выгрузить ему Ожегову из полубарки своими работными людьми». Оговаривалась и ответственность: «Если же, паче чаяния, для нагрузки того щебня да какими-либо случаями судна не куплю или по власти Божией то судно со щебнем потонет, то одолжаюсь заплатить взятые мною в задаток деньги безотговорочно. В чем во уверение и сие договорное письмо ему Ожегову дал».
1 марта 1797 года он же договорился с крестьянином Зубцовского уезда Никитой Фатеевым о доставке по вскрытии льда на реке Волге старицкого известкового каменного щебня в двух барках – «с грузом чтоб были в плечах аршин, а в средине аршин три вершка. А по привозе тот камень выгрузить мне Фатееву своими работными людьми на показанном от него Ожегова месте». Груз каждой барки оценивался в 140 рублей.
В разные периоды купец осуществлял подряды при строительстве храмов. Так, 6 марта 1797 года он принял заказ на поставку трехсот четвертей крушковой извести для церкви села Климатина. «И ту известь у меня Ожегова принимать из горной печи нам своими приходскими людьми на своих лошадях. Которую известь мне Ожегову перевозить чрез перевоз своим кочтом, а нас до того убытка не доводить». Также известны поставки для строившихся храмов сел Воскресенского «что в Нелединщине» Мышкинского уезда и Половецкое Переславского уезда Владимирской губернии.
Весной 1799 года приходские люди и причт Филипповской церкви самостоятельно снарядили экспедицию по доставке для строительства храма белого камня. Один из прихожан – угличский купец Андрей Иванов Огородников – должен был оправиться в город Ржев, купить там две барки, загрузить одну камнем, а другую щебнем, «сколько на оные может уместиться», и по вскрытии воды доставить груз в Углич. При этом щебень мог предназначаться для обжига извести или забутовки фундамента, а целостный камень – для стеновых работ.
Наибольшей известностью пользовались залежи известняка в окрестностях подмосковного села Мячково, но для Углича были более доступны месторождения в городах Тверской губернии – Старице и Ржеве, которые по течению Волги имели прямую и удобную связь с нашим городом.
Известковый раствор при строительстве требовался всегда, а вот стеновой камень в древности в Угличе использовался весьма ограниченно. Примечательно, что возводившийся во второй половине XV века Спасо-Преображенский собор на первом этапе строительства был начат как белокаменный, но затем сделан выбор в пользу кирпича. В нижней части стен собора и контрфорсов имелся значительный объем белокаменной кладки, но в ансамбле княжеского дворца известняк практически не применялся – стены были кирпичные, а декор терракотовый, отчасти имитировавший белый камень.
В XVII столетии, в период нового расцвета строительства, известняк использовался эпизодически. Так, достаточно большой объем белокаменных деталей был применен в Успенской «Дивной» церкви Алексеевского монастыря. Это и водометы-желоба в основаниях шатров, и дыньки аркатурно-колончатого пояса алтарных апсид, и фигурные вставки порталов. В существенно меньшем количестве белокаменные детали применены в ансамбле Воскресенского монастыря – наиболее примечательны гирьки – «вислое каменье» крыльца. Необходимо отметить, что в XVI-XVII веках белый камень нередко использовался для изготовления надгробий состоятельных горожан – на ровно отесанных плитах вырезались плоскостные орнаменты и надписи вязью. В данном контексте показателен пример церкви Царевича Димитрия «на крови» – при ее строительстве в конце XVII столетия в кладке фундамента и нишах жертвенника было использовано несколько старинных могильных плит, но в остальном при возведении храма камень практически не применялся.
В начале XVIII века перестраивается Спасо-Преображенский собор. Новое здание характеризуется достаточно широким применением белого камня, – вероятно, как вторичного использования, так и доставленного вновь. Наряду с различными декоративными деталями был изготовлен великолепный резной портал южного входа, состоящий из двух витых колонн коринфского ордера и карниза. Примечательно, что резной портал был и в Петропавловской церкви (1730-1735 гг.) – на паперти, при входе в трапезную. Он также состоял из двух колонн с замысловатыми капителями и антаблемента, сплошь покрытых тонким резным орнаментом в виде виноградной лозы. Эти порталы с тонкой скульптурной резьбой, несомненно, являлись лучшими и наиболее совершенными в Угличском крае произведениями из белого камня.
В значительном объеме известняк стал использоваться только с конца XVIII столетия. В эпоху классицизма и массового каменного строительства он применялся для изготовления декоративных деталей зданий и ряда конструктивных элементов – внешней кладки цоколей, подоконников, поясков, замковых камней, угловых вставок карнизов, баз и капителей колонн, «подставных камней» для петель и связей.
Небезынтересно отметить, что если многие лепные детали (барельефы, маскароны, гирлянды, акантовые листья, розетки и др.) могли поставляться в готовом виде, то белокаменные детали вытесывались на месте артелями каменщиков, принимавших подряды на строительство зданий. Простые мастера из крестьян должны были не только вести кирпичную кладку, но и обрабатывать известняк. При этом в контрактах устанавливались расценки на гладкий камень, карнизную теску и различные детали. Мастера выполняли многочисленные профили: полочки, валики, четверти, выкружки, «гуськи», «каблучки», скоции, астрагалы, составлявшие классический декор. Примечательно, что на колокольне Филипповской церкви белокаменная карнизная теска, по сведениям расходных книг, насчитывала более тысячи аршин. Там же находилось множество других вытесанных из белого камня архитектурных деталей.
Многие украшавшие город величественные здания, к сожалению, были утрачены. В наше время столь же тягостно видеть, как при ремонтах старинных домов сбиваются фигурные профили подоконников и поясков, при сносе зданий утрачиваются целые массивы белокаменного декора. В отличие от лепнины и кирпичной кладки редкие для наших мест каменные детали невозможно воссоздать. В равной степени вызывает сожаление утрата при ремонтах прочной и долговечной известковой штукатурки – используемый в наше время цемент лишает памятники старины ореола подлинности. Как важно сохранять не только градостроительную среду и архитектурные памятники, но и подлинные детали, имеющие, как показано здесь, собственную весьма интересную историю.
