Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
Многовековая история Угличского края насыщена событиями и памятными датами, которые в немалой степени определяют местную культурную жизнь. Одна из дат нынешнего 2021 года для большинства не слишком заметна, но неожиданно оказывается весьма крупной. В феврале исполнилось пятьсот лет со времени кончины угличского князя Димитрия Ивановича Жилки – по старому стилю 14 февраля 1521 года. Он был одним из последних в череде местных удельных князей, по своему положению и связанным с ним событиям может быть отнесен к числу наиболее значительных личностей в истории края.
Третий сын великого князя Ивана III в браке с византийской царевной Софией (Зоей) Палеолог родился в октябре 1481 года. В Никоновской летописи по этому поводу говорится: «В лето 6990… Октября в 6 день, на память святаго апостола Фомы, родился великому князю Ивану Васильевичу сын и наречён бысть князь Дмитрий, в 26-го того же месяца» (младенца крестили 26 октября).
Впоследствии по завещанию отца он получил «город Углече поле с волостьми и с путями и з селы, и со всеми пошлинами, и с Устюжною, и с Рожаловым, и с Велетовым, и с Кистьмою, и со всем, с тем что к Углечу и к тем волостем потягло», а также город Мологу, город Хлепен с Рогачёвым и Негомирем; в Тверской земле города Зубцов, Опоки, половину Ржевы; города Месческ (Мезецк) и Опаков с многочисленными волостями на реке Угре. Это были территории не только исторического Углеча Поля, тверские и калужские земли, но и недавно отвоёванные территории Великого княжества Литовского. География разрозненных владений была обширной, охватывала несколько регионов Русского государства. Среди владений особое значение имела ярмарка, переведённая из Холопьего городка на устье Мологи, – крупнейший и известный торг, куда съезжались во множестве европейские и восточные купцы. Димитрию дозволялось собирать пошлины, не прибавляя новых. Не вызывает сомнений, что Мологская ярмарка была для князя одним из важнейших источников дохода, которым его наделил державный отец. Всем младшим братьям в своих уделах запрещалась чеканка монеты и сдача этого дела на откуп, что являлось исключительной прерогативой великого князя. Государь Иван III умер 27 октября 1505 года. При этом не вызывает сомнений, что Димитрий Жилка до его кончины вступил во владение вотчиной – уже 20 мая 1504 года он жалует деревню в Углецком уезде Покровскому монастырю. Грамота была «писана на Углече».
В условиях жёсткой династической борьбы и установления единоначалия власти Димитрий был не в полной мере отстранён от государственных дел. Он неоднократно участвовал в обсуждении важных вопросов, командовал войсками. Правда, факты свидетельствуют, что князь был посредственным полководцем, неспособным к успешному завершению дел. В 1502 году Димитрий Жилка возглавлял великокняжеское войско при походе на Смоленск. Тогда удалось продвинуться в литовские земли, велась осада, но город так и не был взят. После похода он жаловался великому князю на своеволие детей боярских, без его ведома и послушания подступавших к Смоленску и грабивших окрестные земли. В 1506 году Димитрий Жилка командовал судовой ратью при походе на Казань. Попытка при высадке сходу взять город окончилась неудачей, пленением и гибелью части войска. Во время второго приступа ратники соблазнились брошенным татарским станом и начали грабить – в результате войско было вновь разбито, брошены пушки и осадные машины. Очевидно, имели место непродуманные ошибочные действия и вновь непослушание воинов. После казанского похода Димитрий Иванович уже не командовал крупными войсками, но участвовал в новых походах на Смоленск 1513 и 1514 годов, возглавлял сторожевой полк в Серпухове.
В контексте истории того времени особенно важное значение имели отношения великого князя с младшими братьями. Последние являлись удельными князьями, владетелями вотчин, стремились к соблюдению феодальных суверенных прав, не признавая власть великого князя как государя. Для них он был «братом старейшим», первым среди равных. Очень похожая ситуация в отношениях между братьями, владетельными князьями сложилась в период правления Ивана III и Василия III. Но вот что важно наряду с обычными человеческими сентенциями и сочувствием к трагической судьбе великокняжеских братьев – на рубеже XV-XVI веков кёнигсбергский командор писал: «Старый государь русский вместе с внуком своим управляет один всеми землями, а сыновей своих не допускает до правления, не даёт им уделов; это для магистра ливонского и Ордена очень вредно: они не могут устоять пред такою силою, сосредоточенною в одних руках». Когда Иван III скончался соседние государи очень надеялись, что в России будут междоусобная борьба и смута, но Василий Иванович смог удержать власть. По словам С.М. Соловьева, «Неуспех здесь, однако, происходил от бессилия удельных князей, а не от нежелания их высвободиться от тех отношений, в которые новый порядок вещей ставил их к старшему брату, к великому князю».
Одним из ограничений, наложенных на младших братьев, стал запрет жениться пока у великого князя не родится наследник. Можно отметить, что Иван III имел намерение женить сыновей и давал поручение дочери Елене, выданной за литовского великого князя Александра, приискать в европейских странах достойных невест: «Сын мой Василий и дети мои Юрий и Димитрий, твои братья, уже до того доросли, что их следует женить, и я хочу их женить, где будет пригоже». Но в тот период браки младших братьев не состоялись, а у Василия III имелись собственные интересы.
Отношения между братьями были далеко не безоблачными. Юрий Дмитровский и Семён Калужский помышляли бежать в Литву, за младшими братьями постоянно следили, подслушивали речи. Семён и Димитрий так и умерли бездетными при жизни Василия III. Юрий и Андрей Старицкий были брошены в темницу после его смерти. Только Андрею Старицкому довелось жениться, его сын Владимир при Иване Грозном стал «знаменем» оппозиции. Так что опасения великих князей были вовсе не напрасны, но выбранный способ действий в конечном итоге привёл к пресечению династии московских государей.
Отношения с Димитрием могли быть более гладкими, но Василий III упрекал его в неуважении и ущемлении некоторых вотчинников. Угличский князь умер в 1521 году. В Типографской летописи сообщается: «В лето 7029, февраля 8, князь Дмитрей Ивановичь Оуглецкий начал изнемогати зелне телесным недугом… преставися того же месяца в 13, первыя недели поста в четверг, в 8 час дни». По словам его духовного отца, архимандрита Воскресенского монастыря Ефрема, изначально князя хотели похоронить в Спасо-Преображенском соборе, «в новом гробе, иссечённом от камени», но приехавший в Углич по поручению великого князя С.И. Воронцов распорядился перевезти тело в Москву. Знатные угличане несколько верст несли его на руках, лишь затем гроб поместили на повозку-каптану. После остановок в Переславле и Троице-Сергиевом монастыре Димитрия Жилку привезли в Москву и погребли в Архангельском соборе. Место погребения очень почётно – в южной части храма, среди великих князей, рядом с Димитрием Донским.
Небезынтересно отражение личности Димитрия Жилки в местной историографии, хотя, конечно, необходимо учитывать, что поздние интерпретации далеко не во всём могут соответствовать исторической действительности. В Угличском летописце сообщается, что у местных жителей вызвало немалое возмущение произошедшее с Андреем Большим и его сыновьями. Желая освободить из заключения в Вологде Иоанна и Димитрия Андреевичей, они были склонны к заговорам и открытому восстанию. В такой напряжённой обстановке горожане неприязненно отнеслись к новому князю, проявляли непокорство. «И хотя и благ был добродетелию, но чужое восхитил наследие. И ктому не весма людие его почитаху… Иногда же и смятение бываху в людех, и на дворе княжем жалобы, и говоры часте слышаны о изгнанных онех блаженных, Иоанне и Димитрии Андреевых детей, – их же наследниками престола княжескаго и природными Оуглическими государи зваху и на княжении Оуглическом им паче быти хотяху… Они же и на князя востающе, и поимы мятежей творяху…»
Правда, позднее, видя участие князя во многих военных походах, угличане прониклись к нему уважением – «яко храбрый защититель и оборонитель своея отчизны». Сообщается и что Димитрий Жилка сумел добиться некоторого смягчения участи блаженных узников.
Ф.Х. Киссель пишет о нём как о «храбрейшем и благоразумнейшем из князей», бывшем в чести у великого князя, и отчасти оправдывает военные промахи. Г.Д. Тихомеров утверждает, что у Димитрия Жилки была супруга именем Елисаветия, что можно признать пустым вымыслом.
Вероятно, незадолго до кончины князь составил духовную грамоту (завещание). В ней перечислены земельные пожалования многим монастырям, в том числе и местным: Воскресенскому, Покровскому, Николо-Улейминскому, Алексеевскому, Архангельскому. Значительный вклад был дан Учемскому монастырю – Димитрий, вероятно, был знаком с преподобным Кассианом, осознавал своё греческое происхождение, из-за чего та обитель была особенно близка. Возможно, благодаря его вкладам в Покровском монастыре в 1523 году был перестроен собор, а в 1526 году возведена Никольская церковь «под колоколы». В Алексеевском монастыре мог строиться одноимённый каменный храм. Но всё это лишь предположения – почти двадцатилетнее правление Димитрия Жилки не оставило заметных следов. Возможно, он не проявлял особенного интереса к развитию края, чем отличался от князей Старицких, чьё наследие огромно – заключается в великолепных храмах Старицкого Успенского и Горицкого Воскресенского монастырей, в сохранившихся до нашего времени других реликвиях.
Но на фоне гипотез и неизвестности одна часть наследия Димитрия Жилки весьма существенна. В Угличском летописце сообщается, что, князь, озабоченный тем, что в Угличе после кончины преподобных Паисия и Кассиана не осталось духовных светил, по дороге в Москву и обратно нередко посещал основателя Переславского Троицкого монастыря старца Даниила, беседовал с ним, принимал поучения. Возможно, при участии преподобного Даниила был составлен список древних угличских летописей, включённый затем в рукописный сборник вместе с его житием и посланиями князю Димитрию. Именно оттуда происходит известное предание об основании Углича родственником княгини Ольги Яном Плесковичем, вошедшее в состав более поздних памятников местной историографии. Быть может, изначально древнее предание было выявлено в княжение Андрея Большого, но честь сохранения могла принадлежать Димитрию Жилке.
