Версия для слабовидящих
Государственное автономное учреждение культуры Ярославской области
Угличский государственный историко-архитектурный и художественный музей
8 (800) 2507317
Евгений Лиуконен
Местность в районе Дивногорской дороги, казалось бы, совершенно не связана с промышленным развитием Угличского края. Типичные сельские пейзажи юго-западных окрестностей города не содержат и намека на какую-либо индустриальную деятельность. Но так было не всегда. В XVII-XIХ веках, а, возможно, и ранее, территория была насыщена техническими объектами.
В русле реки Улеймы в вотчине Алексеевского монастыря находилось шесть водяных мельниц с приписными дворами: Матвеевская, Дерябинская, Монастырская, Потопчина, Плетенёва и Барановская. Они близко соседствовали с городом, но вовсе не составляли исключения – извилистая речка почти на всём своём протяжении была превращена в систему взаимосвязанных мельничных запруд. Практически повсюду скрипели колеса, по желобам-лоткам струилась вода. Так было столетиями, поскольку водяные мельницы строились на определённых, официально установленных местах, входили в государственный «кадастр», систему писцовых дач.
Помимо мельниц существовали в тех местах и более значительные объекты – писчебумажные фабрики. В 1735 году посадские люди Переславцевы подали в Угличскую Коммерц-контору прошение о разрешении строительства бумажной фабрики. В ответ 30 сентября дан указ города Углича купцам Максиму Григорьеву Переславцову с детьми его Иваном, Михаилом, Васильем и Григорьем, коим велено им «собственным своим коштом в Угличе на посадской или в Угличском уезде на наёмной или купленной земле, сыскав удобное место для содержания, завести бумажную фабрику, которую содержать сильною рукою и бумагу делать книжную, писчую и прочих рук самым добрым мастерством».
Переславцевы в XVIII веке проживали в центральной части посада на улице, проходившей по берегу Каменного ручья. Их двор мог находиться по соседству с сохранившимся до наших дней домом Меховых-Ворониных (вполне возможно, что этот дом и был их владением – такая вероятность не исключена). На раннем этапе занимались сапожным ремеслом и, видимо, так преуспели, что решили стать фабрикантами.
Помимо наиболее значительной фабрики на Корожечне Переславцевы заложили ещё две на реке Улейме. Одна из них находилась в 4 верстах от города по Дивногорской дороге, а другая в 14 верстах – за Николо-Улейминским монастырём и деревней Тчаново. О ближней к городу фабрике на Улейме далее пойдёт речь. В современных условиях это местность рядом с деревней Мухино, примерно в 400 метрах от автомобильной дороги. В прошлом участок соседствовал с деревнями Бараново, Пономарёво и Потопчино. В Писцовых книгах Угличского уезда 1629-1631 годов значится «пустошь Пономарёво, Слотово тож, на речке на Улейме». Она соседствовала с мельницей Плетенёвой Алексеевского монастыря. Данная пустошь принадлежала помещику Ивану Скрипицыну, а позднее, примерно в 1610 году, перешла Пересвету Семёнову сыну Рындину. Пономарёво со временем было населено крестьянами и стало деревней, а за оставшейся пустошью утвердилось название Слотово, под которым местность бытовала вплоть до советского времени. На левом берегу Улеймы, напротив располагался Барановский отхожий луг, а ниже по течению (около деревни Пономарёво) – Плетенёва пустошь. Во второй половине XVIII века Слотова пустошь площадью 86 десятин 1715 квадратных сажен принадлежала секунд-майору Ивану Иванову сыну Новикову. На этой территории и была основана писчебумажная фабрика.
Выбору места в первую очередь способствовало наличие реки, которая являлась источником необходимой в производстве воды и основной движущей силой для оборудования. Фабрика была встроена в систему мельничных запруд-водохранилищ, на которые делилась река. Для каждой из плотин определён уровень воды, который требовалось строго выдерживать. Для контроля ставились особые знаки с клеймами. Приведём пример Улейминской фабрики. В 1860 году в одном из контрактов на аренду земли было зафиксировано условие, по которому владельцы обязались: «Взвод воды в плотине бумажной фабрики должны держать в том самом размере, как указано признаками на берегах у фабрики… и у вершины соседственной Карповской мельницы по возможности допущения возвышения воды чрез вкопание деревянных столбов, которые при полном действии фабрики должны быть равны со вспрудою воды и никак не свыше 4 аршин 14 вершков. Во время весны при открытии воды в продолжение полноводия и при паводках обязаны спускать на фабрике воду чрез подъём затворной или щитов до того времени, до коли оная стечёт и не вступит в берега».
Слотовская фабрика принадлежала старшему сыну Максима Григорьевича Переславцева – Ивану. Позднее перешла детям четвёртого сына Григория Григорьевича – Максиму (1752-1819) и Александру (1756-1800). Строения длительное время оставались исключительно деревянными. Примерно в 1800 году, как и наиболее значительная фабрика на Корожечне, Слотовская была приобретена рыбинским купцом 1-й гильдии Лаврентием Алексеевичем Поповым (1761-1828), который немало способствовал развитию предприятий. Здесь необходимо отметить, что купцы Переславцевы и Поповы имели родственные связи. После кончины Лаврентия Алексеевича опекуном наследников-внуков Александра и Николая Алексеевичей состоял их дядя – Петр Александрович Переславцев (1789-1865), происходивший из Углича один из наиболее известных рыбинских купцов. В период опекунства он руководил деятельностью писчебумажных фабрик. Так что Переславцевы и спустя десятилетия возвращались к делу предков.
Достойным продолжателем был Александр Алексеевич Попов (1815-1850), как и дед, пользовавшийся известностью и авторитетом. Далее владельцем становится младший брат Николай Алексеевич (1821-1890). При нём предприятия пришли в упадок и были проданы в 1857 году. Слотовскую и Улейминскую фабрики (за деревней Тчаново) приобретает англичанин, принявший российское подданство, Генри Говард. До 1864 года он владел совместно с купцами Выжиловыми, но в ведомости 1857 года фигурирует единственным владельцем и на русский манер именуется Андреем Андреевичем.
О Слотовской фабрике в ведомости сообщается: «Имеются 2 роля, действующие водою. И при них русских мастеровых вольнонаёмных, проживающих по пачпортам, мужеска пола 1 и в других работах 2, а всего три человека». Также говорится: «В течение 1857-го года вычерпки бумаги не производилось. Смолотая же из тряпки материя отправлена для выделки бумаги на Улейминскую бумажную фабрику». «Так как фабрика эта дошла по одной купчей с Улейминской фабрикой к означенному хозяину, то особые сведения можно видеть из ведомости на Улейминскую фабрику, при сём прилагающейся». И подпись: «Руку приложил Угличской Купец Андрей Говард».
На основе этих сведений можно сделать вывод, что Слотовская фабрика на позднем этапе имела вспомогательное значение. На ней лишь размалывалась тряпичная масса. Трое рабочих и стоимость производства 2 рубля характеризуют финал предприятия, модернизацию которого, очевидно, сочли нерентабельной. Возможно, это было связано с усложнением производства, широким внедрением паровых машин и технологичного оборудования. В новых условиях оказывалось более эффективным укрупнить производство и сосредоточить в одном месте.
При этом на Улейминской фабрике (до последовавшей вскоре модернизации) имелись 14 ролей и каландр, приводимые в действие водой, но все могли действовать только в период половодья. Также были 4 молота с ветряным приводом. На предприятии работало обоего пола 47 человек. Выпускались картузная, розовая и синяя чайная бумага, но большую часть продукции составляли обёрточная бумага (1000 стоп) и политурные листы (гладкий толстый картон), которых было выпущено 50.000 листов. Общая сумма годового производства – 4500 рублей серебром. В ведомости 1857 года имеются и другие интересные подробности: «Материалы употребляются: льняная и кудельная тряпка, квасцы и краски, которые приобретаются покупкою в городах Москве, Ярославле, Угличе и ярмарках Нижегородской и Ростовской».
Неудивительно, что Слотовская бумажная фабрика вскоре была закрыта, но это не стало концом предприятия, которое в разных качествах существовало ещё длительное время. В 1864-1876 годах там размещался винокуренный завод дворянки Е.П. Скрипицыной. Оборудование было достаточно прогрессивным – включало ректификаторы и паровые машины. Старинная фабрика не раз меняла профиль и назначение. Её история таит немало интересных фактов.
